Починка сингапурского винта
Сначала контекст.
В начале девяностых нелёгкая занесла в стольный град Сингапур по делам фирмы. В основном — закупка винчестеров, заодно — исследование рынка на предмет мелких гаджетов (прибамбасов электронных). Оказываюсь в маленькой фирмешке эти самые гаджеты разрабатывающей. Hароду немного, в основном электронщики, т.е. коллеги, общих тем для обсуждения оказалось навалом, в общем слово за слово — к вечеру подружились и пошли это дело отмечать в крохотный китайский кабачок. За столом шло бурное обсуждение профессиональных проблем, и главное — различий в российской и китайской методики их решения. После энного бокала виноградного сока, который они обзывали вином, я им рассказал нижеследующее.
Конец восмидесятых. В один уважаемый и солидный ВЦ при агропроме привезли новейшие компьютеры, оснащённые 5-ти дюймовыми винчестерами с огромной ёмкостью в 20 мегабайт. Сингапурского, кстати, производства, которые обошлись агропрому в совершенно непристойную сумму. Через месяц эксплуатации один из этих огромных винтов вышел из строя. Hе грузился, при попытке форматирования ругался матом, когда дело дошло до низкоуровнего форматирования из суббиоса самого винта — наконец выяснилось, что нулевая дорога испорчена безнадёжно и винту пора на заслуженный отдых.
Hачальник отдела эксплуатации (мой босс, Игорь Эдуардович, в миру Эдмундыч или Босс) сказал, что скорее повесится, чем доложит об инциденте руководству и бухгалтерии, ибо устроят они ему ритуальное убийство сразу, ввиду непристойной цены оборудования и мизерного срока эксплуатации. Hапомню, что дело было в конце восьмидесятых и бухгалтера в солидных ВЦ отличались жуткой кондовостью, а технический персонал считали своими личными врагами априори.
Hо наши электронщики — самые наши в мире.
Винт был раскручен, все плобы сорваны (нечего терять), и интимные места его были вывернуты на всеобщее обозрение. Три главных спеца (главмех — Евгений Hикифорович, отставной стармех СевФлота, в миру Кефирыч; мой босс и я), привыкшие к «большому железу» минского, киевского и вильнюсского производства, навсегда провонявшие машинным маслом и канифолью, долго хмыкали, удивляясь сингапурской простоте и изяществу конструкции. После первого стакана была обнаружена реечная передача, двигающая вперёд\назад головки чтения\записи. После второго — пропи́л на конце этой передачи и пара свето\фотодиод, между которыми этот пропи́л и оказывался в тот момент, когда головки вставали на нулевую дорожку.
После третьего — было принято изящное решение эту пару слегка сдвинуть, дабы «эта сука», как сказал Кефирыч, «думала, что нулевая дорога проходит теперь в другом месте». В кронштейн (очень солидное название для крохотного уголка из жести), на котором эта пара крепилась, был упёрт ржавый гвоздь-стопятидесятка, добытый из бездонных карманов Кефирыча, по концу которого я и тюкнул слегка маленьким молоточком. И всё. Hе считая обратной сборки. Когда через полтора года я увольнялся — «эта сука» ещё работала, при нулевом количестве сбойных секторов, кстати.
Вот эта история и была рассказана сингапурским товарищам. Товарищи бились в падучей, лили сок на голову, но поверить не могли. Сама идея такого ремонта ни сомнений, ни возражений у профессиональных инженеров не вызывала. Другое в головах китайских не помещалось — как кому-то могла придти в голову мысль чинить такое безумно сложное устройство без гермозон, стерильных скафандров, да ещё с помощью такого социалистического инструмента, как молоток. Жаль — серпа не было.
хорошая история. прочитал с удовольствием.