Про творчество...

"Творить значит делать что-то из чего-то, а не строить кого-то из себя". (C) Дж. Кэмерон «Золотая жила»

Тем воскресным утром было морозно и солнечно.

Анна не любила зиму, но смирялась с ней каждый год и старалась находить много плюсов, таких как: долгие одинокие вечера с бокалом (читайте бутылкой) вина, гора разнообразных книг и фильмы, конечно же, всякие там разные фильмы: добрые, про любовь, про красивых женщин и чутких мужчин, про то, как все в конце умерли или, наоборот, нашли себя и свою любовь. Зимой одиночество одновременно убивало и утешало Анну. И эта одновременная противоречивость будоражила ее ум.

Она часто надевала свою любимую эротичную ночнушку, а сверху накидывала теплый палантин и тогда казалась себе элегантной дамой, а не потерянной в зимних сугробах девчонкой.

Летом ей всегда хотелось порхать и влюбляться, поэтому погружаться в одиночество не было ни времени ни желания. Ее влекла улица, на которую зимой мало что могло заставить ее выйти. Летом она бродила дотемна по родному городу, то прохаживаясь любимыми маршрутами центральных улиц, то утопая в безвестности мало знакомых улочек и районов.

Времена года активно указывали на противоречивую натуру этой очаровательной, но такой защищающейся и немного диковатой прелестницы.

Ее можно было назвать распутной. Она любила мужчин и открыто флиртовала с ними направо и налево. При этом практически никому не удавалось постичь ее души.

Как правило, в ней искали образ, стереотип… Дикая и страстная — вот она я, молчаливая и загадочная — вот, примерьте, интеллектуальная и увлеченная — ох, нет проблем. Она играла в эти игры, пока ей не надоедали границы и условности.

Мужчины — существа довольно простые. Если им нравится что-то в женщине, другой они ее видеть не хотят. А женщине, в голове которой нет идеи «объездить этого жеребца» или «поиметь с него побольше денег и подарков», становиться скучно в рамках одной роли, и тогда ее душа рвется наружу, а тело хочет танцевать и не слушать глупостей типа : не делай то, не говори это, не думай так, ты же девочка, не надевай на себя вот это и прочие пошлости, ограничивающие и не вызывающие ничего, кроме раздражения.

Наколовшись пару раз, Анна научилась не привязываться к мужчинам, даже тем, которые на первых парах казались «лучше» и «умнее» остальных. Она наслаждалась тем, что прекрасного было в этом человеке и в этом романе, а по истечении некоторого времени уходила, не обернувшись и не жалея ни о чем.

Ее психотерапевт считал, что она боится близости, не хочет рисковать, чтобы не испытывать боли, от того так поверхностна и наиграна.

Ей нравилось слушать такие гипотезы. Они заставляли ее задумываться… Правда, эти размышления приводили к тому, что она, похоже, просто так и не вернулась из той глубины близких любовных отношений, в которые погрузилась десять лет назад. Иногда ей казалось, что она там утонула на самом деле, поэтому сейчас ей так хорошо удавалось исчезать и никогда не возвращаться.

История эта довольно банальна, она любила его, он любил ее, но юность лет, отсутствие ума и опыта разлучили их. Он хотел любить и других женщин, она не могла выдерживать ту интеллектуальную и эмоциональную пропасть, которая возникла между ними. Что еще можно ожидать от мальчишки в 18 лет, ей не в чем его упрекнуть, она все понимает. Но за этим все понимает что-то щелкнуло и сломалось.

Сначала ее грели надежды на светлое будущее, но чем дольше она жила, тем больше понимала, что надежда — попытка психики защитить себя от бессмысленности существования.

Она могла бы выйти замуж, но не понимала, зачем ей это нужно. Откровенно говоря, эмоционально она стала немного туповата, но старалась это компенсировать «наращиванием мозгов».

Она любила мужчин и одновременно, поддерживая глубину своей двойственной сущности, глубоко презирала их. Все качества, которые она упорна не хотела замечать в себе, она охотно замечала в них: ограниченность, похотливость, желание власти, жадность, нежелание узнавать новое, а желание жить по привычному сценарию, лень, эмоциональная глухость, нежелание быть открытым и близким — вот портрет ее мужчины. Конечно, в них было и множество достоинств, но как трудно оставаться с человеком, когда практически невозможно игнорировать собственные недостатки.

Безусловно, когда мужчина решался завершить с ней отношения раньше, она красиво отыгрывала страдание, разбитую любовь и прочую любовную чепуху, не давая повода окружающим усомниться в том, что она сделала все возможное, чтобы эти отношения оказались прочными и долговременными. Но увы и ах, он оказался недостаточно честным человеком, еще и не смог по достоинству оценить ту божественно прекрасную женщину, что ему досталась.

После небольшой передышки, история повторялась. Это был непрекращающийся спектакль для самой себя, семьи, Бога и тех мужчин, которые после «отношений» с ней неожиданно начинали понимать, каких женщин ищут в жизни и быстро женились. А те, кто не женился — просто полные неудачники, не способные выдержать ударов судьбы — так она считала.

В целом, наша Анна была этаким подстреленным птенцом, а не роковой соблазнительницей и хозяйкой положения, как она пыталась о себе думать.

В то морозное воскресенье она попробовала открыть в себе писательский талант. Ей страшно нравился тот образ писательницы, который она себе рисовала. Купив бутылку портвейна (ведь писательницы пьют только его), а так же закупившись набором деревянной бижутерии, она надела свое самое длинной платье, собрала волосы в низкий пучок и, томно закурив, (хотя она терпеть не могла запах табачного дыма, образ требовал жертв), она села за ноутбук.

— Идея, мне нужна идея!!! — бормотала она себе под нос, нещадно лупя по клавиатуре.

Идея к ней так и не пришла.

— Главное, ведь, не то, что я пишу, а то, что я всем могу говорить, что я пишу. — она открыла форточку, чтобы проветрить комнату от дыма, а сама ушла на кухню — пить свою любимый кофе и смотреть в окно.

Похоже, это единственное, что вызывало у нее хоть какие-то эмоции. Люди, спешившие в такой мороз по своим делам. Снег на дереве за окном и краски, те цвета, которыми наполнялся мир только в морозный и солнечный день.

Ане от этого вида стало так трогательно и грустно. Ей хотелось согреть свою душу о горячую кружку, но сделать это было невозможно. Она почувствовала себя пленницей в собственном таком уютном доме.

Она знала способ, который спасал ее от этой щемящей грусти и осознания собственного одиночества. Пришло время откупорить бутылку. Не раздумывая, она сделала глоток из горла и от этого вкуса ей сразу стало весело.

— Вот так-то лучше! — улыбнулась она. — А напишу-ка я историю одной юной очаровательной и очень богатой девушки. Придумаю ей приключения, страсть и интригу.

С энтузиазмом она взялась за дело, прихватив с собой такую спасительную бутылку.

Начав историю, она поняла, что пишет о себе.

— Хм, а почему бы и нет, я очень интересно живу, мне есть, что поведать миру. — Слегка захмелев, она казалась себе такой легкой и остроумной. — Мне нравится такой поворот событий — и продолжила писать.

Она писала и писала, о приключениях, о мужчинах, об интригах, о богатстве, о соблазнах и желаниях. Чем больше она писала, тем больше понимала, какую пустую и бессмысленную жизнь ведет ее героиня. И как только она не пыталась все исправить. Она меняла декорации, обучала свою героиню чему-то новому, но ничего не менялось — итог в ее голове рисовался один — самоубийство. Попытавшись переписать все в четвертый раз Анна рыдала навзрыд и не могла остановиться. Ей так жаль было свою героиню, а она ничем не могла ей помочь, потому что не знала, как помочь себе.

— Видимо, выход только один…. — медленно встав из-за стола она пошла на кухню и взяла нож.

Набрав в ванну воды, она открыла замок входной двери и отправила маме сообщение, «прости за все, я люблю тебя» и выключила телефон.

Еще никогда в жизни она не чувствовала себя такой спокойной и уверенной в том, что делает.

Она зажгла свечи, включила свою любимую медитативную музыку и легла в ванну. Через секунду вода окрасилась в багряный цвет. Медленно засыпая, она слышала пение ангелов. Она не чувствовала боли, и в этот момент ей казалось, что она любит весь мир. И она вспомнила. Она вспомнила, как любила и верила. Она вспомнила, как доверяла и была полна жизни и желанием творить. Ей хотелось сделать что-то, а не строить из себя кого-то, кем она никогда не была. Ее сердце было так разбито, что она забыла, кто она. А теперь она вспомнила. Умирая в ванной, она осознала, зачем стоит жить, и как многого она была лишена. Это было настоящее счастье и самое большое горе, ведь вернуть уже ничего было нельзя.

Сидя в кабинете психотерапевта, Анна открыла глаза, и едва смогла сфокусироваться, слезы мешали. Психолог заботливо протянула ей салфетки и ласково сказала, ты жива, Аня.

Как же глубоко ей удавалось окунаться в собственные страхи на этих сеансах, она просто закрывала глаза и говорила, говорила, говорила. И сегодня она договорилась до чего-то очень важного.

— Я жива… Я чувствую… Я дышу — Все в комнате казалось живым и новым. Цвета. Интерьер. Психолог. Какая интересная женщина, подумала она, разглядывая терапевта. — Я поняла, что делала неправильно все это время. И как мне начать исправлять свою жизнь. Спасибо вам, я приду на следующей неделе.

Идя по улице, она думала о том, что на сеансе действительно «умерла» и теперь ей хотелось жить и любить, как никогда раньше.

Автор - Валентина Анисимова

Практикующий психолог,  гештальт -терапевт,  специалист по работе с зависимостями. 

Контакты:

• valentina-anisimova.ru
• Телефон: 8-917-540-68-66
• E-mail: [email protected]