СТАЛИН. ЧАСТЬ 3.

Неожиданно, как бы продолжением этого события, в одном из походов по Сибири случилась странная встреча с людьми, говоривших и вспоминавших Сталина совершенно с иными интонациями и выражениями.

Произошло это в одном из поселков на Саянском хребте. Мы сделали остановку на сплаве, чтобы запастись продуктами. Расположившись в каком-то сарае, разложили вещи для сна и двинули в поселок на поиски магазина.
На пустырьке в центре поселка нам нарисовалась такая картина: вокруг костра стояли мужики и гоняли по кругу черную банку с чефиром. «Два глотка, третий в лоб!» - говаривали они при этом. Удивило то, что мужчины, явно очень пожилые, седовласые, с грубыми лицами, как ни странно, были все как на подбор рослыми и статными.
Они травили анекдоты, говорили о тайге, давали прогнозы об урожае кедрового ореха, вспоминали лагеря, в которых в недавние года мотали свои сроки. При этом они постоянно недобрыми словами поминали какого-то Ёську.
Мы пробыли с ними недолго и собрались было уходить варить ужин, как нас догнал один из тех стариков, что стояли у костра и, узнав, что мы сплавляемся по реке и продуктов у нас мало, предложил зайти в другой сарай, где они все расположились, пообещав, что повариха Шурка нас накормит.
Так и оказалось. Неразговорчивая и суровая Шурка накормила нас гороховым супом, мы сытые расселись на травке за сараем, закурили, и мужик рассказал нам такое…

• Мы все живем в разных местах Сибири, но все местные, потому что лагеря, куда нас загнал Ёська, располагались в этих местах. Собираемся мы здесь раз в три года (в годы урожая на кедровый орех), заготовляем орех, поминаем погибших, хороним… Помните того дряхлого старика, что сидел у костра на пенечке? Он специально не умирал, ждал, чтоб мы похоронили его на перевале, откуда видны наши лагеря.
  Мы слушали, затаив дыхание.
  -- Вам не показалось что-то странное в мужиках?
  -- Да, показалось. Все рослые, с выправкой будто военные.
  -- Так вот. Вспомните того, что стоял слева, у него еще щека в коростах от ожога. Не удивляйтесь, это бывший первый Харькова. А тот, что возле него, второй Саратова. Тот, что без руки, первый Воронежа…
  Мы только чуть погодя поняли, что слова «первый, второй» означают «первый секретарь Харьковского обкома партии», «второй секретарь Саратовского обкома партии» и т.д. Тут до нас дошло, что эти люди – репрессированные областные партийные вожди! А называют Сталина именем Ёська, злясь на ту судьбу, какой он их «наградил» за верное служение партии и народу.

• Вы, наверное, слышали о репрессиях, а теперь можете увидеть, что это такое. Ниже по течению на правом высоком берегу увидите дряхлый флигель. Поднимитесь, посмотрите. Добавлю, что в сорок третьем зимой в лютый мороз охрана снялась и ушла, бросив заключенных на произвол судьбы. Вдоль по реке до сих пор находят скелеты и черепа тех, кто пытался добраться до ближайшего поселка. А до него было более двух сотен километров…

(Мы потом поднялись на берег. Там оказались полуразвалившиеся бараки и дома лагеря, зоны, но нас поразили огромные, почти в полсотни метров, гряды, где заключенные пытались выращивать овощи. На грядах теперь росли многометровые сосны…).

• Деньги за орех один из нас развозит по городам и кладет на сберкнижки родственникам, кто не отрекся от своих «врагов народа». Остатки мы пропиваем и разъезжаемся по местам нашего «проживания».

Он произнес слово «проживания» с такой горечью, что мы поняли, «проживать» этим людям, не имеющих ни паспортов, ни вообще права «проживать», приходится с неимоверными сложностями.

• А ваши родственники знают, что вы живы, и деньги от вас?
  Мужик помолчал и с глубокой горечью сказал:

• Думаю, догадываются…

• А почему вам не вернуться к ним?
  Мужик совсем понурил голову и тихо произнес:

• А зачем?
  Потом, помолчав, добавил:

  • А Егорыча мы похороним на перевале. Все там будем. Там теперь наш «обком»…

  Не знаю, почему этот старик решил перед нами исповедоваться, видимо, гнетущее состояние его просило высказаться…

  До сих пор я с черной тревогой вспоминаю высоких, стройных, седых стариков посреди Саянской тайги и то имя, которое они произносили зло и с издевкой – Ёська…

  Не выражаю никакого отношения к этим двум событиям, просто это все, что тяжело осело у меня в памяти относительно той части истории, в которой мне пришлось жить.
  

Сталин. Часть 1.
https://steemit.com/history/@ostapivanov/stalin-chast-1
Сталин. Часть 2.
https://steemit.com/history/@ostapivanov/stalin-chast-2
Сталин. Часть 3.
https://steemit.com/history/@ostapivanov/stalin-chast-3